31 октября. Театр, который будет говорить о человеке. В последний день ХАОСа пытались заглянуть в завтра на лекции Марины Давыдовой «Европейский театр – от артистов к акторам» и в спектакле «Анна Каренина» театра «Старый дом».
15-й день фестиваля провели на площадке «Старого дома», где и родился ХАОС. Логично, что в финале фестиваля актуального театра настроения были футуристическими. Актуальность – это ведь про тренды настоящего и прогнозирование/программирование будущего. Марина Давыдова, презентуя ретроспективу кризиса антропоцентризма в театре, которая сегодня выражается в изъятии человека из структуры спектакля и замены его акторами, сформулировала довольно человекоутверждающий вывод. «В спектаклях про овцу и коня мы всё равно говорим о человеке, потому что спектакль пока создаёт человек, а он может говорить только про себя».
В «Анне Карениной» Андрея Прикотенко по мотивам романа Льва Толстого мы встречаемся с человеком, который способен говорить только про себя. Мир недалекого будущего, где «России может не быть», потому что идёт война, разъят на монологи. Люди разговаривают интонациями сторис и войсов, постоянно существуя на первом плане (это работает и на уровне сценографии – кроме первого плана, нет ничего). Следуя заветам современности, герои этого элитарного мира (Андрей Прикотенко находит эквивалент месту действия романа Толстого на условной Рублёвке) стремятся к бесконечной рефлексии и готовы проговаривать каждый свой шаг, однако это не приближает их к искренности, близости друг с другом. Разговаривая с партнёром ли, с самим собой ли, герои почти всегда обращены в зал. Их главный адресат, кажется, безликая цифровая аудитория, которая заменяет в этой системе Бога. Бога в новой России нет, есть только церковь. Серое пространство спектакля расцвечивают либо чаты в мессенджерах, либо неуловимый луч света. Анна Каренина (Альбина Лозовая), хоть и страдает подобно остальным инфантильностью и депрессией, в этом спектакле островская Катерина. Воздухом в душном обществе для неё становится любовь, ну, или то, что она считает любовью.
Спектакль проводит зрителя через смех недоумения из-за отсутствия у героев, на первый взгляд, глубины к болезненному осознанию разрушенной коммуникации и ощущению тотального одиночества. В финале подвергшаяся буллингу Анна, избитая и облитая зелёнкой, звонит Долли и во время этого разговора окончательно понимает, что её проблемы никому не интересны. «Беги, Аня! Анечка, беги!». «Нельзя оставаться несчастным, это будет предательство по отношению к себе», – говорит Каренин в начале спектакля. В адаптации толстовского сюжета Прикотенко себя не предают, от себя сбегают.
Ну, а команда ХАОСА, душевно закрыв фестиваль №2, уже бежит навстречу фестивалю №3. И напоминает: «Будьте реалистами – требуйте невозможного!».